Библиотека-филиал №16 (Инкерман)Друзья! 26.07 исполняется 165 лет со дня рождения Б. Шоу.
Джордж Бернард Шоу, родился 26 июля 1856 года в Дублине, а скончался 2 ноября 1950 года, в Хартфордшире, Англия. Выдающийся драматург и романист, лауреат Нобелевской премии (1925) «За творчество, отмеченное идеализмом и гуманизмом, за искрометную сатиру, которая часто сочетается с исключительной поэтической красотой») и премии «Оскар» (1938, сценарий фильма «Пигмалион»). Один из основателей Лондонской школы экономики и политических наук. Написал 63 пьесы и 250 тысяч писем
Среди писателей XX века Бернард Шоу занимает особое место. Ему не было и нет равных по чувству юмора. Ну а после визита в СССР в 1931 году он стал для советских людей кумиром. В отличие от еще одного визитера, Герберта Уэллса, Шоу в СССР очень понравилось. Ни разу он не сказал про Страну Советов ни единого дурного слова. Неудивительно, что к его творчеству относились тут с особым пиететом, особо выделяя «Пигмалион» и «Дом, где разбиваются сердца».
Бернарда Шоу называют самым цитируемым писателем мира, рекордсменом по, опубликованным в разных сборниках, афоризмам, мудрым мыслям и анекдотам”Но после посещения СССР 11 апреля 1933 года Шоу выступил с речью в Метрополитен Опера (речь транслировалась по радио), прояснив причины своей поддержки СССР и призвав к такой поддержке политиков США.
Речь популярного в то время британца Шоу имела последствия в политике США: в ноябре 1933 года США признали СССР.
Писатель прожил 94 года. Количество рожденных им афоризмов невероятно, его пьесы по-прежнему идут на сцене. А вот о его личной жизни известно немного. А она была необычной.
Его еще называли доморощенным социалистом.
Джордж Бернард Шоу родился в семье торговца зерном и певицы. Школу он не любил, правилам не подчинялся, но когда семья не смогла оплатить дальнейшее образование, начал работать по протекции дяди в агентстве по торговле недвижимостью и «обрел зрение». Он собирал квартплату у обитателей трущоб. Условия их жизни его сразили. А когда родительская семья развалилась, он уехал за матерью и сестрами в Лондон, где не вылезал из библиотек и силился зарабатывать критикой и колонками в газете.
Идеями социализма был пропитан воздух. Шоу стал членом Фабианского общества, которое ратовало за создание социализма мирными целями, и на его заседаниях он познакомился с Шарлоттой Пейн-Таунсенд. «У нее лицо — как плюшка», — фыркнул приятель Шоу. Но говорить с «плюшкой» было весьма интересно.
Они общались несколько лет, а потом произошла, по сути, комическая история. Шарлотта пришла к нему, обеспокоенная его долгим отсутствием, и обнаружила дорогого Бернарда со сломанной ногой. В его квартире царил хаос, Шарлотта брезгливо присела на стул.
Узнав, что он вегетарианец, мудрая дама вспылила: в вашем случае переломы не зарастут быстро! Надо питаться правильно, разнообразно… Он отшутился, но Шарлотта была настойчива: если сами не можете следить за собой, переезжайте ко мне, я возьму на себя эти труды! Он с минуту думал, а затем пробормотал, что молодой женщине не стоит себя компрометировать. Чтобы избежать досужих разговоров, надо пожениться! Шарлотта кивнула и велела прислуге собирать его вещи. Так в 1898 году и состоялся этот фантастический и невообразимый мезальянс.
Шоу было уже за сорок, он много писал, но с точки зрения общества был типичным неудачником, еле сводящим концы с концами, а также «социалистом, ирландцем, наглецом».
Не юна была и Шарлотта. Тоже за сорок, не красавица, социалистка… Правда, в 34 года она стала обладательницей наследства всей семьи и была весьма богата. Они договорятся «на берегу», что в случае смерти Шоу она положит его матери пенсию. Мог ли кто предположить, что вскоре Бернарду Шоу будет рукоплескать вся Европа, он станет Нобелевским лауреатом, а имя его будут писать рядом с именем Шекспира?
Перед свадьбой он писал актрисе Эллен Терри: «Моя прекрасная ирландка с зелеными глазами мне начала настолько нравиться, что влюбляться в нее было бы лишним… Но она меня не любит. Она умная женщина и знает цену своей неограниченной самостоятельности». В итоге он относился к ней с понимающим терпением, особо не задумываясь о ее существовании и чувствах — так на кухне годами может стоять табуретка. Но однажды в одном из альбомов он найдет фото 22-летней Шарлотты. Ее красота потрясет его. Что могло ее так изменить? Перед свадьбой она, конечно, говорила ему, что роман со шведским писателем разбил ей сердце.
Но это была чушь! У нее же теперь был он, Шоу! А разве это не счастье само по себе? Их супружеские отношения были странными. Шарлотта не скрывала, что асексуальна. Но это Шоу… устраивало! Он не особо интересовался вопросами интимной жизни. Возможно, «мужская сила» не была его козырем… Ведь все его влюбленности не переходили черты, за которой разливались страсти. Брак дал им обоим то, что нужно: ей — мужа, разделявшего ее взгляды, ему — тихую жену и деньги. Потом он думал — может, Шарлотта и правда любила его?
Супруги сняли дом в Хартфордшире и к 1910-м годам, забросив романы и начав писать пьесы, Шоу обрел славу. Он бил пуританскую мораль, называл все пороки общества своими именами. Шокированный Лондон ахал, ощущая себя голым, и — рукоплескал ему! В 1912 году он пишет «Пигмалион», представляя, что сыграть Элизу Дулиттл может лишь одна актриса — Стэлла Патрик Кэмпбэлл.
Он увидел ее впервые в 1890 году и восхищался ее игрой. И Элизу в «Пигмалионе» писал «под нее». Стэлла отказывалась — ну как ей, даме за сорок, играть девчонку? Но Шоу был, настойчив и премьера прошла триумфально. Драматург понял, что испытывает к Пат не любовь, а некое необъяснимое чувство. Она могла быть далеко и не с ним. Но мир был ценен лишь тем, что в нем жила она…
Стэлла была на девять лет моложе. Она единственная поняла, что за маской балагура и циника скрывается ранимый романтик. И то, что происходило между ними, было выше любви. И один Бог знает, перешли ли они «грань» в начале отношений, но в одном из первых писем к ней он писал: «Пусть, когда я умру, на доме номер 12 на Гайдн-стрит повесят доску с надписью: «Здесь нашел счастье великий человек!» Стэлла! Я был счастлив! И никогда уже не буду несчастливым…»
Спектакли шли с успехом. Они с Пат гуляли по городу и болтали. А потом она решила уехать.
«Ну и прекрасно, поезжайте себе, одной бабой меньше, подумаешь, конец света! (…) Вы сова, которая не выдержала и двух дней моего сияния!(…) Я бросил Вам мое сердце и ум, чтобы Вы могли делать с ними, что сможете. А все, что Вы смогли, — это убежать! Прощайте же, несчастная, которую я любил!»
Стэлла не пропускала его выпады: «Вы и ваше сквернословие в стиле XVIII века… Вы потеряли меня, потому что никогда и не находили…»
На самом деле Стэлла очень любила первого мужа — славного и бестолкового невезунчика Патрика Кэмпбэлла. Но он погиб на англо-бурской войне. А Первая мировая забрала у нее сына. Незадолго до премьеры «Пигмалиона» она вышла замуж второй раз — за пройдоху Джорджа Уэста. Первая его жена (мать Уинстона Черчилля) была старше его на двадцать лет, вторая, Стэлла, — на десять. Из всех финансовых афер, в которые Уэст влипал через день, его спасали жены. Когда Стэлле это надоело, она выгнала его и смирилась с одиночеством.
Теперь, кроме Шоу и дочери, у нее не было никого. Переписка стала для обоих наркотической привязанностью, полем, на котором цвела их необычная, но глубокая любовь. …Она играла все меньше. К порогу подошла бедность. Продав дом, Стэлла принялась путешествовать, переезжала из страны в страну. Понимая, как она бедна, Шоу предлагал помощь, но Пат отвергала ее. Когда нищета достигла предела, он выслал ей все сохраненные им за десятилетия переписки письма и разрешил отдать их издателям. Стэлла этого сделать не смогла. После ее смерти 9 апреля 1940 года в пансионе местечка По во Франции под кроватью в ее комнатенке подруга нашла коробку, набитую шедеврами эпистолярного жанра, из которых Джером Килти позже создаст удивительную пьесу «Милый лжец». Благодаря этой пьесе Стэлла Патрик Кэмпбэлл обрела бессмертие.
Шоу сдержанно отреагировал на смерть Стэллы. Только в глазах его поселилась печаль…
Спустя три года после смерти Пат Шоу был полностью занят здоровьем жены. У нее болели суставы, болезнь «скрутила ее в бараний рог, — писал он другу, — она ужасно страдает три года, вот, болезнь признали неизлечимой. Мы оба глохнем и понемногу дуреем…» Никогда он не говорил с ней столько и с таким удовольствием. В один из дней она вдруг посвежела, морщины разгладились, и она «улыбнулась — точь-в-точь как улыбалась в молодости.
Я взглянул на нее и увидел ее такой, какой узнал впервые». Он был восхищен. Но той, же ночью Шарлотты не стало. Утром он отказывался верить в это, не отходил от тела жены и говорил с ней. И еще… «Подобной красоты я никогда не видел…» Ее лицо на сутки стало таким же, каким оно было на фото Шарлотты двадцати двух лет. Потом она вновь стала «плюшкой». Растерявшего цинизм Шоу мучила мысль: чего же я не заметил в ней за прожитую рядом жизнь?
Вскоре он стал прежним. «Мне все говорят, что я прекрасно выгляжу. Не очень приятно думать, что причиной тому — чувство облегчения после смерти жены, но что поделаешь, если это так?!» — замечал он. Но потом «потух» вновь. «Дневник Шарлотты и несколько ее писем открыли мне недавно, сколь многого не знал о ней даже я… Если бы у нас завелись дети, Шарлотта скандалила бы со мной из-за них. Впрочем, она совсем не хотела заводить детей».
Он пережил обеих любимых женщин. И не посягнул на последнее желание Шарлотты: ее прах дождался его праха. Их развеяли вместе…
#Читаялисткалендаря #Юбилеилитераторов #Севастополь #РИБС #БиблиотекаИнкерман
