История Инкермана

«Город Инкерман — часть Севастополя. Стал городом он сравнительно недавно — в 1976 году. Прежде именовался поселком Инкерман. Это название сохранилось в наименованиях Инкерманской долины, Инкерманских вы­сот и расположенных здесь железнодорожных станций Инкерман-1 и Инкерман-П.

Город расположен в верховьях Севастопольской бухты, у подножия окружающих ее возвышенностей. Здесь же в бухту впадает река Черная, образуя обширную низменную равнину.

Город возник, в основном, в послевоенные годы для работников расположенных здесь промышленных предприятий. Но на его территории находится много памят­ников археологии и архитектуры, самый заметный из них — руины крепости Каламита на вершине Монастырской скалы.

В 1948 и 1950 годах в крепости производились раскопки под руководством Е. В. Веймарна, обнаружившие остатки оборонительных сооружений, относящихся к VI веку н. э., но большая часть территории памятника (площадь внутри стен — 7500 кв. м) археологически не исследовалась, а со­хранившиеся стены и башни возведены в начале XV века владетелями княжества Феодоро и впоследствии перестрое­ны турками.

Крепость феодоритов называлась Каламита. Топоним этот переводят по-разному, то с новогреческого, как «хороший мыс» (А. Л. Бертье-Делагард), то с древнегреческого, как «камышовая»  (О. Я. Савеля), есть и другие толкования. Приведенные здесь названия не противоречат природным особенностям местности: скала, на которой стоит крепость, действительно выдается в виде мыса, а камыш до недавне­го времени обильно рос у ее подножия, да и сейчас еще кое-где встречается.

Так как бухта под крепостью в устье реки Черной была в прошлом очень мелка, то морские корабли разгружались в порту Авлита, откуда товары доставлялись в Каламиту на лодках или по суше вдоль берега. Крепость и поселение у ее стен служили крупным перевалочным пунктом в тор­говле юга с севером. Отсюда враждебные отношения ге­нуэзцев, смотревших на Каламиту как на опасного конку­рента их собственной фактории в Чембало. В 1433 году им даже удалось неожиданным нападением захватить и сжечь крепость, но вскоре она была восстановлена.

Известный в XIX веке писатель Евгений Марков, посе­тивший Инкерман в 60-х годах, заметил: «Местополо­жение Инкермана природою назначено для фактории воинственных торговцев, тут ключ разом и к морю и к земле».

Веникеев Е.В. Севастополь и его окрестности. – М.: Искусство, 1986. – с.155-156

 

«Инкерманский Свято-Климентов­ский мужской монастырь.

Слово турецкого происхождения «Инкерман» означает «пещерная крепость». Назва­ние, возникшее в XV веке, далеко не случайно. В скалах Инкермана до наших дней сохрани­лось около 350 вырубленных в скалах пещер, с древних времен используемых как убежища от врагов, для хозяйственных нужд, для церквей и монастырей.

Все пещерные монастырские сооружения Ин­кермана и Инкерманской долины можно разде­лить на три большие группы, внутри которых выделяются и отдельные комплексы: Мона­стырской скалы, Загайтанской скалы и на левом берегу реки Черной.

Пещерный комплекс, где ныне находится Свя­то-Климентовский мужской монастырь, распо­ложен в Инкермане на правом берегу Черной речки. Сведений о нем в раннее средневековье, к сожалению, нет. Безусловно, культовые его помещения использовались обитателями кре­пости Каламита, возведенной в 1427 году кня­зем Алексеем, правителем княжества Феодоро, на месте более древних укреплений, возможно, периода императора Юстиниана I. Об использо­вании храма свидетельствовали надписи и фре-ски, существовавшие в 1Х-ХШ веках, ныне уже утраченные. Впервые описание монастыря и его главного храма Св. Георгия (позже Св. Климента) дал в 1634 году священник Иаков Лызлов, входивший в состав посольства царя Миха­ила Федоровича к крымскому хану в марте 1634 года. Местные христиане рассказывали свя­щеннику и его двум спутникам, что храм этот называют храмом Св. Юрия (или Св. Георгия).

Еще раньше польский посол Мартин Броневский, побывавший в Крыму в 1578 году, пи­сал о Каламите, что греки, живущие на полуос­трове, ежегодно «стекаются сюда» и отмечают праздник. Турецкий путешественник Эвлия Челеби осенью 1665 года также был в Инкермане. Он говорит о греческом монастыре, но подчер­кивает, что население уже было смешанное. Упадок Инкерманского монастыря, безусловно, связан с захватом турками в 1475 году княжест­ва Феодоро и Южнобережья.

Единого мнения о времени возникновения главного храма монастыря Св. Климента (Геор­гия) нет. Исследователи по-разному трактуют строительство этой вырубленной в скале трехнефной базилики — от VIII до XV века. Ее дли­на 10,6 метра, нефы разделены тремя парами колонн с капителями. В конце апсиды имеется большой рельефный процветший крест с расширяющимися концами. Существуют разные точки зрения о причине изображения креста в храме. Трактовали его как иконоборческий символ. Некоторые предполагали, что церковь построена армянским мастером, так как подоб­ные изображения известны в армянских храмах.

Рядом с храмом Св. Климента находится еще одна пещерная церковь — во имя Святого Апо­стола Андрея Первозванного. Она прямоуголь­ная в плане, с горизонтальным потолком, алтарь отделен вырубленной в скале стеной с двумя маленькими окнами и вратами. Престол в алтаре также вырублен из камня.

Третья пещерная церковь во имя Святого Мар­тина Исповедника, папы римского — историче­ской личности, одного из наиболее значитель­ных церковно-политических деятелей VII века, сосланного в марте 655 года в ссылку в Херсо­нес или в Инкерман за непоколебимое отстаи­вание ортодоксальных христианских взглядов и осуждение монофелитства. Она прямоугольная в плане, со сводчатым потолком и алтарной апсидой на востоке. За Свято-Климентовским храмом в этом пещерном комплексе имеется еще одно помещение с вырубленной вдоль стен каменной скамьей. В древние времена она слу­жила трапезной, к которой шла лестница.

Помимо основного пещерного комплекса в Монастырской скале, в восточной ее части имелся не6олъшой скит с храмом Евграфия (на карте И. Батурина — храм География), а также храм с крещальней «Атка» («Афка») — в южной части скалы, выходящей в Гайтанскую балку. На противоположной от Свято-Климентовского монастыря стороне Монастырского оврага рас­полагалась Армянская церковь. Собственно, в период развитого средневеко­вья здесь, в долине, находился довольно разви­тый монашеский центр, можно сказать, Инкерманский Афон, с несколькими десятками церк­вей и скитов.

По Указу Святейшего Синода от 15 апреля 1850 года Инкерманский монастырь восстановили, присвоив ему имя Климента. Уже в 1852 году в монастыре-киновии освятили главный храм. Во время первой обороны города, особен­но в день Инкерманского сражения 24 октября 1854 года, монастырь пострадал, ядра попали даже в пещерные храмы. Рядом с обителью находился некрополь, час­тично сохранившийся до наших дней. На нем был похоронен известный изобретатель в обла­сти военно-морского дела Е. В. Колбасьев.

После революции, начиная с 1924 года, мона­стырские храмы стали постепенно закрываться, последними 15 декабря 1931 года прекратили существование древние пещерные храмы.

Богослужения в культовых помещениях Ин-керманского монастыря возобновились ровно через 60 лет при епископе Симферопольском и Крымском Василии. Много труда и сил вложил в возрождение обители архимандрит Августин (1955-1996) — в миру Александр Половецкий, погребенный в стенах монастыря.

Пещерные комплексы Загайтанской скалы (Инкерман)

Скала получила название в начале XIX века от соседней балки, в которой построил хутор ка­питан 1 ранга К. Г. Гайтани.

Инкерманский монастырь в середине XX столетия.

Пещерные сооружения Загайтанской скалы разделяются на два комплекса: юго-западный и восточный.

Первый насчитывает 25 пещер, из них две церкви; второй, расположенный в трехстах метрах, состоит из 96 помещений, в которых ис­следователи выделили девять церквей.

Наиболее интересна пещерная трехапсидная церковь в юго-западной части скалы, отмечен­ная на карте И. Батурина как церковь Вознесения Господня. В ряде храмов Загайтанской ска­лы вырезаны кресты, имеются фрагменты гре­ческих надписей и граффити. Комплекс в юго-западной части понес утраты при разработке каменоломни. Утрачены каменные лестницы, переходы. Пещеры для посещения труднодо­ступны.

Пещерный средневековый монастырь (Св. Софии)

Расположен в Инкермане на левом берегу Черной речки, на западной стороне Каменоломенного оврага. На карте И. Батурина в этом месте нанесен храм Св. Софии, поэтому предпо­ложительно, что весь пещерный комплекс но­сил это имя. Традиционно считалось, что мона­стырь возник в период иконоборческого дви­жения — в VIII—IX веках, хотя современные ис­следователи датируют его Х1У-ХУ веками, не исключая, однако, строительство вначале скита в более раннее время.

Вблизи этого монастыря имелись несколько отдельных небольших скитов: у станции Ин-керман-1, в Георгиевской (Крымской) балке, в Троицкой и Мартыновой балках. Вполне возможно, что их основали монахи монастырей Св. Софии и Св. Георгия (Климента).

В 1886 году описание монастыря с картами и планами составил А. Л. Бертье-Делагард. Монастырский пещерный комплекс был вырублен в скале в два яруса, состоял из четырех храмов, келий и хозяйственных помещений. К нему ве­ли два входа: главный — со стороны реки, от него осталась часть лестницы, второй — от Ка-меноломенного оврага. Основной храм распо­ложен на высоте семи метров во втором ярусе. Он крестообразный в плане, с плоским потол­ком, в центре которого вырублен рельефный крест. Рядом имелась церковь меньшего разме­ра с пятью могилами в полу и фрагментами рос­писей на стенах. Ко времени присоединения Крыма к России монастырь уже не существовал. К 50-летию первой обороны пещерный храм Св. Софии восстановили как храм во имя иконы «Всех скорбящих радость» (архитектор А. М. Вейзен).

В период обороны Севастополя 1941-1942 го­дов монастырский комплекс сильно пострадал 29 июня 1942 года от взрыва штолен филиала арсенала и подземного госпиталя».

Иванов В.Б. Балаклава 2500. на рубеже тысячелетий. Кн. 2-я. – Севастополь: Библекс, 2004. – с.117-122

 

«Э. Д. д’ Асколи, бывший в Крыму в XVII веке, пишет, что Инкерман уже при турках превратился в довольно большой город. Через него проходила торговля с южным бе­регом Черного моря. Но в первой половине XVII века Ин­керман разрушили казаки (автор не пишет, были это запо­рожцы или донские казаки) — факт чрезвычайно интерес­ный и малоизвестный. Оказывается, отважные казаки напа­дали не только на прибрежные города типа Евпатории, Феодосии или находящиеся на южном берегу Черного моря, но добирались и до крепости, лежащей в самом конце Се­вастопольской бухты.

Чрезвычайно любопытные сведения об Инкермане содер­жит памятник древнерусской письменности — «Повесть из­вестна и удивлению достойна о мощах неведомого святого, како обртошася и в коих странах и в коем граде и в которое время, списано многогрешным попом Иаковым в лето 7431 года». «Многогрешный поп Иаков» был в Крыму в сос­таве русского посольства в 1633 —1634 годах и хорошо обследовал Инкерман, привлеченный сюда пещерами, где сохранялись следы христианских церквей. Он пишет: «Верхоруж той горы городок каменный не велик и немноголю­ден… и живут в нем татарове и греки и армяни, к тому же городку из моря пролива, и тою проливою с моря приходят корабли от многих стран». Далее автор подробно описывает христианские святыни (мы еще вернемся к ним, когда будем говорить о монастыре) и сообщает о находке мо­щей неизвестного святого, творящих всевозможные чудеса. Иаков собирался перевезти мощи в Россию, но святой явился ему во сне и запретил это делать, заявив: «а яз убо хошу по прежнему зде учините Русь». В последних словах раскры­вается смысл легенды — автор мечтает о присоединении Крыма к России и готовит для этого идеологическую базу.

В 1773 году посланная с зимовавших в Балаклавской бухте русских кораблей съемочная партия под руководством штурмана И. Батурина составила первый подробный план Ахтиарской (ныне Севастопольской) бухты и «города Инкермана». На плане внутри крепостных стен показано семь зданий и в слободе перед крепостью — около 50 домов. Перед воротами, метрах в 140 от них в сторону «поля», указана еще одна башня, не связанная с крепостью. Дорога проходила сквозь нее. Дома слободы объединялись в восемь небольших кварталов. Судя по плану, деревня Инкерман помещалась под крепостью, в ней показано 30 домов. (Кстати сказать, деревня Ак-Яр в Сухарной балке, именем которой много лет называли Севастополь, была намного меньше — всего восемь домов.)

На плане И. Батурина ясно нанесена дорога из Килен-бухты в Инкерман, обозначено также место, где находилась Авлита — порт Каламиты.

В апреле 1777 года в Инкермане впервые появились рус­ские войска, в крепости установили конный пикет, в задачу которого входило предупреждать командование в случае по­явления в бухте турецкого флота. Видимо, турки не остав­ляли мысли об оккупации полуострова, опираясь на под­держку той части населения независимого Крымского хан­ства, которая мечтала свергнуть тяготевшего к России хана Шагин-гирея, чтобы подчиниться власти Турции. Но ко­мандовавший войсками в Крыму генерал-поручик А. В. Су­воров распорядился разместить по берегам бухты по три пехотных батальона с артиллерией и резервами и начать строить батареи как по берегам, так и в Инкермане. Опасаясь оказаться запертым в бухте, турецкий флот ушел в море.

Пехотный полк провел во вновь созданных укреплениях и в деревне Инкерман зиму 1778/79 года. В мае 1779 года русские войска были выведены из Крыма, а укрепления уничтожены, чтобы ими не смогли воспользоваться турки.

После присоединения Крыма к России памятники полу­острова стали доступны не только русским, но и иностран­цам. Одной из первых посетила Инкерман (в 1786 г.) знат­ная английская путешественница леди Кравен, оставившая краткое описание монастыря. Потом Инкерман посетили и описывали: П. С. Паллас, писатель П. Сумароков, фран­цуз Дюбуа де-Монпере, англичанин Кларк. Первое подроб­ное обследование памятника выполнил в 1845 году мор­ской офицер 3. Аркас. Он впервые высказал мысль, что пещеры во рву — возможно, казематы. При нем еще кре­постные стены от надвратной башни до барбакана сохрани­лись почти во всю высоту (около 6 ж) и были снабжены де­вятью амбразурами. В крепости кроме главной улицы про­слеживались еще два поперечных переулка, полуподзем­ная церковь, фундаменты домов, бассейн, цистерна для сбо­ра дождевой воды и засыпанный колодец.

Во время Крымской войны Каламите снова пришлось вспомнить свое боевое назначение. Вплоть до заключения перемирия она служила опорным пунктом инкерманской позиции русских войск. В крепость попадали ядра и штуцер­ные пули. В самый день заключения перемирия, в феврале 1856 года, французские стрелки, скрывавшиеся на левом бе­регу реки Черной, открыли огонь по находившемуся в крепости известному герою первой обороны генералу А. П. Хру­щеву со свитой. К счастью, никто не пострадал».

Веникеев Е.В. Севастополь и его окрестности. – М.: Искусство, 1986. – с.155-156

 

«Инкерманское сражение произош­ло 24.10.1854, во время Крымской войны 1853—1856, между русскими (82 тыс. чел, 282 орудия) и англо-французскими войска­ми (63 тыс. чел., 174 полевых и 175 осад­ных орудий) восточнее Севастополя, в р-не Инкерман. Русское командование надеялось сорвать готовившийся союзниками штурм Севастополя, вынудить их снять осаду с города и покинуть Крым. Основной удар наносился во фланг английского осад­ного корпуса. В начальный период сраже­ния русским войскам удалось потеснить противника. От разгрома англичан спасли подошедшие французские части. Из-за пло­хой координации действий, замедленного ввода резервов, недооценки огня нарезно­го оружия неприятеля русские войска были вынуждены отступить. Потери: русские— 11300, союзники — 5700 чел. Положитель­ным итогом сражения явилась отмена штурма Севастополя, назначенного на 25.10.1854. Союзники вынуждены были приступить к длительной осаде города»

Лящук П.М. Инкерманское сражение//Севастополь: Энциклопедический справочник. – Севастополь: Бизнес-Информ, 2000. – с.218

 

«Во второй половине XIX века крепость обследовал из­вестный ученый, археолог и инженер А. Л. Бертье-Делагард. Результаты, опубликованные им в 1886 году, пролили свет на конструктивные особенности, время сооружения па­мятника. Прежде всего, он сразу выявил два строительных периода: крепость Каламита и турецкий Инкерман. Пер­воначально укрепление имело довольно тонкие стены (тол­щиной около 1 м), увенчанные зубчатым парапетом. Воины ходили вдоль стен по специальным деревянным помостам. В крепости было только пять прямоугольных полубашен, ров отсутствовал. Кладка бутовая — на известковом раст­воре.

Турки значительно перестроили укрепление — стены утолщены вдвое (в наружную сторону), полубашни закрыты с тыльной части, высечен ров, сооружен барбакан, надвратная башня утолщена в сторону поля, над тоннелем ворот сооружен каземат для орудия (его калибр, судя по найденным ядрам, был 4— 5 дюймов). Все остальные башни также усилены, кроме последней над обрывом.

По особенностям фортификации крепости А. Л. Бертье-Делагард считает самой ранней датой ее перестройки «после конца XVI века».

Между барбаканом и следующей башней, перед рвом, находится небольшое кладбище XIX—XX веков. Два памят­ника обращают особое внимание. Один — гранитный обе­лиск, иссеченный пулями, на нем надпись: «Медведев М. Т., борт-механик, погиб на славном посту 14 июля 1938 года» — и изображение пропеллера. Рядом скромное бетонное надгробие со всегда свежими цветами. Под ним по­гребен человек, совершивший подвиг самопожертвования. Об этом рассказывает простая и трогательная эпитафия: «Пулеметчику Дмитриченко, геройски погибшему 2 мая 1942 года, прикрывая отход раненых, женщин и де­тей».

Эта могила свидетельствует об участии крепости и в Ве­ликой Отечественной войне. Здесь в 1942 году держали оборону бойцы 25-й Чапаевской стрелковой дивизии, в ночь на 28 июня они закрепились на рубеже между крепостью и горой Сахарная головка. Бывший командир дивизии Т. К. Коломиец рассказывает в своих мемуарах, что где-то неподалеку от крепости успешно действовала сводная бата­рея первой дивизии из трех орудий под командованием лейтенанта Перепелицы. Генерал пишет: «Как только нем­цы поднимались в атаку, расчеты… открывали по ним огонь прямой наводкой, и атака тут же захлебывалась. Когда же гитлеровцы начинали вести огонь по нашим артиллеристам, они укрывали орудия в пещере и оставались невредимы­ми».

Братская могила воинов 25-й стрелковой дивизии на­ходится у подножия Монастырской скалы, при входе в мо­настырь висит мемориальная доска — здесь помещался ко­мандный пункт дивизии.

Такова история крепости и событий с ней связанных».

Веникеев Е.В. Севастополь и его окрестности. – М.: Искусство, 1986. – с.162-163

 

«25-я стрелковая Краснознамен­ная ордена Ленина дивизия им. В.И. Чапаева. В составе Приморской армии принимала участие в обороне Сева­стополя 1941—1942. Является одним из первых формирований Красной Армии. Сформирована в 1918, наименование Чапа­евской удостоена в 1919, орденом Красно­го Знамени награждена в 1919, орденом Ленина в 1933. В состав дивизии входили 31-й Пугачевский им. Д.Фурманова, 54-й им. Степана Разина, 287-й стрелковые пол­ки, 69-й артиллерийский, 99-й гаубичный полки и др. Дивизия участвовала в освобо­дительном походе по защите Украины, Бес­сарабии. Накануне Великой Отечественной войны занимала позиции на государственной гра­нице в районе г. Кагул. В составе Приморской армии обороняла Одессу, участвовала в боях на севере Крыма. В период обороны Севастополя дивизия занимала позиции в 3-м секторе СОРа. Командир дивизии генерал-майор Т.К.Коломиец, военком — бригадный комиссар А.С.Степанов, с 18.02.1942 — полковой комиссар Н.А. Расников. 2374 во­ина дивизии были удостоены правитель­ственных наград; троим: Н.А. Оптовой, Л.М. Павличенко, В.П. Симонку присвоено звание Героя Советского Союза. Славную историю дивизии продолжили воины 25-й гв. мотострелковой Синельниково-Будапештской орденов А.Суворова и Б.Хмель­ницкого дивизии им. Чапаева. Л.М. Смульская»

Смульская Л.М. 25-я стрелковая Краснознаменная ордена Ленина дивизия им. В.И. Чапаева//Севастополь: Энциклопедический справочник. – Севастополь: Бизнес-Информ, 2000. – с.173

 

Война пришла в Севастополь с первого дня…

Таким образом, «в декабре [1941Г. ] 782-й стрелковый полк (388-й стрелковой дивизии) был расположен в 2 км севернее ст. Инкерман в качестве армейского резерва. В этот день наша авиация бомбила скопления вражеских войск в районах Черкез-Кермен, Щули, хутора Мекензия и Кача. Наши войска также понесли большие потери и израсходовали почти все резервы, за исключением 782-го стрел­кового полка, составлявшего армейский резерв.

В эти дни защитники Севастополя проявляли невиданный героизм. В качестве примера хочется привести подвиг гарни­зона пулеметного дзота № 11.

Они стояли насмерть и погибли, выполнив свой долг перед Родиной и партией.

Личный состав пулеметного дзота № 11, находившегося на склоне высоте 192,0 в 200 м западнее дер. Камышлы, состоял из 8 человек: командир — Сергей Раенко и краснофлотцы Алексей Калюжный, Дмитрий Погорелов, Иван Еремко, Василий Мудрик, Григорий Доля, Иван Четвертаков и Владимир Радченко. Все они были комсомольцами, любившими жизнь людьми, готовыми в любое время отдать ее за Родину, если этого потребует обстановка, но не пропустить врага к любимому Севастополю.

Командир Сергей Раенко пользовался большим авторитетом. Его любили за комсомольский задор, за смелость и решительность в бою. В дзоте имелись: один станковый пулемет, один ручной и у каждого бойца — винтовка; большое число патронов, доста­точное количество пулеметных лепт, несколько десятков гранат и бутылок с горючей смесью. Поздно вечером 17 декабря Раенко предложил своим бойцам дать следующую клятву: «Мы клянемся Родине, родной партии: 1. Не отступить назад ни на шаг. 2. Ни при каких условиях не сдаваться в плен. 3. Драться с врагами по-черноморски, до последней капли крови. 4. Быть храбрым и мужественным до конца». Все бойцы дали клятву и подписались под ней.

Рано утром 18 декабря враг открыл ураганный огонь. Во­круг дзота №11 рвались снаряды. Все ждали, затаив дыхание, наступления фашистов. Несколько мин угодило в дзот, но они не причинили вреда. Большую опасность представляло прямое попадание снарядов среднего или крупного калибра, но и к этому бойцы были  готовы.

У пулемета в боевой готовности стоял Дмитрий Погорелов. Он ждал, когда атакующие цепи противника подойдут поближе. Соседи уже открыли огонь. Вот враг уже совсем близко.

— Огонь по врагу! Смерть фашистам! — раздалась команда командира Раенко. Погорелов открыл огонь, вражеская пехота сразу залегла. Снова засвистели мины, застрочили автоматы и пулеметы. Бойцы дзота отвечали огнем. Трудно было нашим бойцам, но, видя, что враг несет большие потери, их уверенность в своих силах возросла, в глазах появился радостный огонек: не пропустим врага, а если уж придется погибнуть, то враг за это заплатит дорогой ценой. Вот уже несколько десятков фашистов лежат без движения! У врага наступило замешательство.

К пулемету встал командир Раенко, и под его шквальным огнем фашисты начали пятиться назад. Вражеская пуля ранила Раенко в голову. Обливаясь кровью, он продолжал вести огонь, в то время как краснофлотец Калюжный, не мешая ему стрелять, перевязывал его. Враг снова открыл артиллерийско-минометный огонь, но дзот держался. Раенко вел огонь, уничтожая пытающих­ся подняться фашистов.

В 15 час. у амбразуры ра­зорвалась   мина  и  осколками был смертельно ранен Раенко. Он только успел сказать: «То­варищи! Помните о клятве!» На его место   у   пулемета   опить встал Погорелов. Враг наседал, наши поредевшие части, с тру­дом сдерживая противника, по­степенно отходили. Дзот № 11 оказался впереди  рубежа на­ших войск. Снаряд попал в ле­вую амбразуру — убит Погоре­лов. На смену ему встал  Ка­люжный. Весь день до позднего вечера продолжался бой. К но­чи враг   прекратил   наступле­ние. Около ста трупов немецких солдат осталось лежать перед дзотом.

Всю ночь бойцы готовились к отражению новых атак против­ника. Чистили пулемет, набивали ленты. С утра 19 ноября за­щитники дзота опять вступили в неравный бой.

Несколько атак отбили герои дзота № 11. Косит врага из пу­лемета Василий Мудрик, но он гибнет, и у нулемета снова Алек­сей Калюжный. Горстка оставшихся моряков сдерживает натиск врага в течение всего второго дня.

Опять наступила ночь. Похоронив  погибших, бойцы стали готовиться к следующему дню.

Поздно ночью в дзот пришло пополнение: бойцы коммунисты Михаил Потапенко, Петр Корж и Константин Король. Они принесли ручные пулеметы и боезапас. Коммунисты расцеловали мужественных комсомольцев и тоже подписались под клятвой.

Утром 20 декабря опять начался бой, у пулемета Калюжный и Четвертаков по очереди сменяют друг друга и непрерывно ведут огонь по врагу. Потапенко и Король с ручными пулеме­тами снаружи дзота прикрывают его с тыла. Остальные исполь­зуют гранаты. Противник близко. Внезапно огонь из пулемета прекратился. Снарядом убило Четвертакова и тяжело ранило Калюжного, пулемет разбило.

Противник усилил артогонь по дзоту, до десяти бомб сбросили самолеты, и их взрывами дзот был наполовину разрушен. Отор­вало ногу Константину Королю, но он продолжал вести огонь, истекая кровью, пока не перестало биться его горячее сердце.

Тяжело ранены Потапенко и Доля. Оставаясь за командира, Потапенко приказал раненому Доле ночью пробраться на команд­ный пункт, доложить   обстановку и просить помощи. К счастью, ему это удалось выполнить. Он рассказал о героизме гарнизона дзота. Бой продолжался, хотя фактически дзота как такового уже не существовало. Погиб вскоре и Петр Корж. В бою мужест­венно принял смерть Владимир Радченко, ведя огонь из ручного пулемета погибшего Коржа.

До последнего дрался тяжелораненый Иван Еремко. Когда не стало, патронов и брошена была последняя граната, он медлен­но отполз и залег в кустах, где его потом нашли санитары.

Подошедшим позже подкреплением враг был отброшен. К ге­роическому дзоту пришли командиры и друзья погибших, и нашли противогаз Калюжного с запиской: «Родина моя! Земля русская! Я, сын комсомола, его воспитанник, дрался так, как подсказывало мне сердце. Истреблял врагов, пока в груди моей билось сердце. Я умираю, но знаю, что мы победим. Моряки-черноморцы! Де­ритесь крепче… Клятву воина я сдержал. Калюжный».

Герои гарнизона дзота № 11 почти все погибли, но не отступи­ли перед врагом. Они выполнили священную клятву и обессмер­тили свои имена. На месте, где происходили эти события, ныне установлен памятник — белый обелиск, на котором золотом горят имена героев дзота № 11.

Лишь двое из них остались в живых. Это раненый Г. Доля, посланный с донесением к командиру, и И. Еремко, подобран­ный позже нашими санитарами.

В кармане немецкого солдата, убитого в районе дзота № 11, было найдено письмо. Он писал: «За два дня мы девять раз ата­ковали высоту, занимаемую русскими, потеряли больше ста человек, а когда после десятой атаки, наконец, заняли ее, то об­наружили там только трех человек и два разбитых пулемета».

Моргунов П.А. Героический Севастополь. – М.: Наука, 1979. – с.176-180

 

 

Улицы Инкрмана носят имена: Раенко,  Четвертакова, Мудрика. Вечная память героям!

«Севастопольцы по велению своих сердец собрали в фонд обороны страны к 1 мая 1942 г. 9 452 тыс. рублей и на 8 784 тыс. рублей облига­ций. Об этом писали центральные газеты, сообщило радио Москвы.

В городе действовало 65 бригад помощи фронту, объединявших бо­лее 1,5 тысяч домашних хозяек. До 2,5 тысяч женщин, став донорами, дали раненым бойцам более 1 тыс. литров своей крови. Они спасли жизнь тысячам защитников Севастополя, вернули их на боевые рубе­жи обороны города.

– Защитники города, – рассказывал Б.А. Борисов, – с великой радос­тью узнали тогда о поражении гитлеровских войск под Тихвиным и Ельцем. Потом Московское радио сообщило радостную весть о разгро­ме фашистских захватчиков под Москвой. Это подняло боевой дух всех защитников города, и военных и гражданских, укрепило их силы

Чтобы обеспечить бесперебойную работу промышленности, с самого начала оборо­ны, когда враг стал подвергать город воздушной бомбардировке, а затем и обстрелу из тяжелых орудий, Городской комитет обороны, гориспол­ком вместе с управлением тыла Черноморского флота за короткий срок организовали подземные Спецкомбинаты. Они объединили несколько небольших предприятий города.

В огромных штольнях Инкерманского завода шампанских вин, пре­кратившего с началом войны выпуск своей продукции, был развернут Спецкомбинат № 2, изготовлявший для бойцов и командиров обмунди­рование, сумки для гранат и санитаров.

Создали этот подземный Спецкомбинат на базе швейной фабрики №4, артели «Красный швейник», обувных артелей «Парижская комму­на» и «Красный Октябрь». Директором Спецкомбината был назначен Д.С. Степанов, а потом Л.К. Боброва.

В штольнях, где издавна добывали строительный камень, люди не только трудились, но и жили по соседству со своими цехами, причем многие вместе с семьями.

Условия работы были очень тяжелыми. В первое время в штольнях не хватало кислорода, и люди быстро уставали. Вентиля­цию нередко приходилось выключать, так как вместе с воздухом в штольни поступала удушливая пыль от близких разрывов бомб. Станки были старые, изношенные — все лучшее, наиболее ценное оборудование к тому времени уже эвакуировали. Но на эти труд­ности и невзгоды не обращали внимания, все трудились самоот­верженно, движимые единым стремлением сделать для обороны города как можно больше и лучше.

За станками стояло немало стариков, женщин и особенно подростков, вчерашних школьников, уже в процессе выполнения заказов постигав­ших рабочие специальности. В цехе сборки гранат, например, работали в основном 15-17 летние девчата. «Детский сад», как в шутку называли цех на комбинате, ежедневно перевыполнял задания.

Ветераны обороны Севастополя помнят: севастопольцы тогда труди­лись не только с полной отдачей сил, но и творчески, проявляя иници­ативу и находчивость. Так, при изготовлении 82-мм миномета первое время приходилось выполнять почти тридцать операций, на которые за­трачивалось до сорока часов. Группа инженеров и рабочих разработала новый технологический процесс, позволивший намного уменьшить ко­личество операций. В результате срок изготовления миномета был со­кращен в десять раз, и производство минометов резко возросло.

Готовая военная продукция на складах не залеживалась, она сразу же поступала в сражавшиеся части, помогала защитникам Севастополя от­ражать штурмы города, уничтожать фашистских солдат и офицеров, бо­евую технику и боеприпасы.

– Настоящий подземный город расположился в Инкерманских штоль­нях. Под землей возникли «улицы» с названиями, номерами «домов», чтобы лучше ориентироваться в огромных подземельях, находить свои «квартиры» и жителей.

Рядом со Спецкомбинатом № 2 здесь находились хлебозавод, госпи­таль на 5 тыс. человек, а также кинотеатр, столовая, школы, детские уч­реждения.

Женщины комбината самоотверженно трудились по 12-14 часов в сут­ки, а когда заканчивалась смена, многие шли в госпиталь, расположенный по соседству, и ухаживали за ранеными, стирали бинты, которых часто не хватало, и белье находившихся на излечении бойцов и командиров».

Веселов П.Я. Севастополь в Великой Отечественной войне: Историческое повествование. – Севастополь: Мир, 2009. – с. 128-131

 

После Великой Отечественной войны Инкерман получает свое новое развитие.

«Крупным промышленным предприя­тием города Инкермана является Инкерман – карьер пильных известняков. Предриятие «Инкерстром» — это единственное в своем ро­де предприятие, использующее инкерманский известняк четвертичного периода. На протяжении многих столетий известняк использовался в качестве материала как для строительства, так и для скульптуры. Камень этот издревле высоко ценился за свою чистейшую белизну, прочность и долговечность. В дореволюционной России из инкерманского камня возводились наиболее важные государственные здания, среди которых Покровский собор и Музей Черноморского флота в Севастополе, всемирно известный Ливадийский дворец, а также многие здания в Санкт-Петербурге, Москве. Применялся он даже при реставрации Зимнего дворца в Санкт-Петербурге!

Историков не перестает поражать тот факт, здания, возведенные из инкерманского камня в XIX — начале XX века до настоящего времени не требуют не то чтобы капитального, даже значительного косметического ремонта! А во время печально знаменитого крымского землетрясения 1927 года ни одно здание, по­строенное из инкерманского камня, не было разрушено или серьезно повреждено. Инкерманский камень применялся в СССР при возведении различных строительных объектов повышенной важности. Так, в Москве значительная часть павильонов ВДНХ (ныне — ВВЦ) облицована  инкерманским камнем. В столице из него полностью построена знаменитая Триумфальная арка на Кутузовском проспекте, Библиотека им. В. И. Ленина. Этим камнем об­лицованы Кремлевский Дворец съездов и объекты Олимпийской деревни. Сегодня добы­чу известняковых строительных материалов на инкерманском карьере ведет компания «Инкер­стром».

В настоящее время из инкерманского извест­няка выпускается широкий спектр экологичес­ки чистых стройматериалов: крупные блоки и штучный камень; облицовочная плитка для наружной и внутренней отделки жилых и производственных зданий; внутренние перегородки; межкомнатные перегородки; наполнитель карбонатный;  художественные изделия (вазы, статуи).

Передовое оборудование позволяет сразу вы­резать из породы блоки нужных типоразмеров. Добыча в карьере, как и полтора столетия назад, ведется открытым способом. Подобная техноло­гия более трудоемка, нежели практикующаяся на большинстве карьеров система взрыва пород и дальнейшей нарезки стройматериалов из об­ломков. Инкерманский известняк лишен частых для материалов, добытых взрывами, внутренних повреждений и микротрещин, приводящих к снижению качества и долговечности.

Обладая высокой прочностью, инкерманский известняк при этом хорошо поддается обработке, как камнерезными машинами, так и вручную».

Иванов В.Б. Балаклава 2500. на рубеже тысячелетий. Книга 2. – Севастополь: Библекс, 2004. – с.75-76.

 

На территории Инкермана размещается один из лучших винодельческих заводов Европы — Инкерманский завод марочных вин. Завод яв­ляется крупнейшим специализированным предприятием по выдержке марочных винома-териалов в дубовой таре в подземных условиях. ИЗМВ — это уникальное винодельческое пред­приятие, не имеющее равных в мире. Оно рас­полагается в восточном склоне горы, через ко­торую проходит самый большой в Крыму же­лезнодорожный тоннель. Завод занимает 7 гек­таров территории, из них 55 тыс. квадрат­ных метров подземных площадей, и имеет 660 тыс. кубометров объема подземного про­странства, что позволяет одновременно хра­нить 300 тыс. декалитров вина.

В конце 50-х годов на месте бывшего подзем­ного карьера по выработке строительного кам­ня продовольственная служба Черноморского флота оборудовала склад для хранения различ­ных солений и овощей. Так на глубине от 5 до 30 метров было образовано производство, где шинковали и квасили капусту, солили помидо­ры и огурцы для моряков-черноморцев. Про­дукция выдерживалась в дубовых бочках. По­стоянная температура и влажность, а также специфический микроклимат в замкнутом под­земном пространстве позволили образоваться специальному грибку, который уже через год покрывал всю внутреннюю поверхность под­земного овощехранилища.

Через год военные склады были перенесены ближе к Севастополю, и к 1961 году на месте бывших подземных овощехранилищ Черномор­ского флота начало создаваться новое сельско­хозяйственное предприятие по производству марочных вин.

Инкерманский завод марочных вин. Основан в 1961 как предприятие по выдержке и обработке марочных вин, полу­чаемых из винограда, выращиваемого на склонах долин Золотая валка, Бсльбекская, Качинская, Альминская. В 1960-е активно шло строительство и освоение производственных мощностей, с 1972 по 1992 были произве­дены реконструкция и тех­ническое пе­ревооруже­ние, позволив­шие увели­чить выпуск марочной продукции. В сере­дине 1990-х внедрен новый комплекс обо­рудования по розливу марочных вин уни­кального качества. Парк дубовой тары за­вода один из самых крупных во всей отрас­ли — на 1,2 млн. декалитров. В подземных галереях поддерживается постоянный мик­роклимат с кондиционированием воздуха, создающий оптимальный режим для вы­держки различных типов виноградных вин. Нынешний ассортимент включает вина 15 наименований. Среди них уникальные вина “Ркацители Инкерманское”, “Каберне Качинское”, “Совиньон Крымский”, “Рислинг Крымский”, “Старый нектар”, “Алиготе Крымское”. Предприятие — один из самых круп­ных поставщиков марочных вин в России, признано национальным достоянием государства. В 1997 продукция предприятия получила небывалое международное при­знание — 11 золотых медалей и кубок “Гран-при” на третьем международном конкурсе вин в Ялте. Виноделы завода ведут постоянную работу над созданием но­вых марок вин, обладающих прекрасным букетом, пользующихся спросом не только в СНГ, но и на мировом рынке. Предприя­тие признано одним из лучших в Европе. На заводе многие работники награждены орденами и медалями.

Севастополь: Энциклопедическийсправочник. – Севастополь, 2000. – с.217 – 218.

 

Инкерман живет, развивается, а с ним и библиотека.